Цитата

Антон Мацнев пишет: Перевод, который сделали на греческий 70 толковников, а с него были книги переведены на старославянский и он меня устраивает. Я говорю про перевод, то как переведено меня и устраивает, потому что я уверен в этом в связи с авторитетом тех толковников,а так же в переводе на старославянский, одобренный церковью. Я просто не хочу нового, я не уверен, что новое будет лучше. Книги я читаю и на русском, отцы все переведены на русский. Я не берусь судить о том кто лучше бы перевел, а кто хуже, но когда кто то берется сделать лучше чем 70 толковников, то выглядит по крайней мере странным, здесь проще не читатьтакой перевод, чем читать.

Святитель Филарет (Дроздов) придерживался иной точки зрения, иначе не появился бы Синодальный перевод, который, конечно же, далеко небезупречен, но на котором выросло не одно поколение христиан, в т.ч. и Новомученников, доказавших преданность Христу своим подвигом веры. Не смотря на консерватизм и осторожность, не согласился бы с этой репликой и великий Константин Петрович Победоносцев как автор нового перевода Евангелия.
Есть такое понятие - "рецепция Церкви" - когда какое-либо соборное решение, церковное произведение искусства, перевод, гимн, личный опыт богообщения  проходит проверку временем на предмет "доброты плодов" и входит навсегда в церковную жизнь, а иногда даже в Сокровищницу Священного Предания. А все непотребное - отсеивается, отмирает.
Не каждому дано переводить Священные тексты, даже для домашнего употребления, но кто дерзнет одернуть того, кто вслед за Псалмопевцем "воспевает Богу, дондеже есть", создавая перевод Писания для современников, быть может, в немощи, но со смирением, понимая, что "благодать Божия всегда немощная врачует и оскудевающее восполняет" (ср. Ис. 6 глава)?!
А если бы всех "все устраивало", не рождались бы не только новые переводы, но и новые службы вновь прославляемым Церковью святым, не писались бы их иконы, не строились бы новые храмы, разумеется, в рамках канона, но все же не как формальные копии-клоны древних образцов ...

Кстати в IV в. св. блаж. Иероним Стридонский, как известно из его жития, поборол свои страсти в процессе создания Вульгаты - нового перевода Священного Писания с древнееврейского языка, а св. Симеон Богоприимец, один из создателей самой Богодухновенной Септуагинты, согрешил недоверием к пророчеству о Приснодеве и наставленный Ангелом нес епитимию чудесного, но тяжелого долголетия, пока не произнес: "Ныне отпущаеши, Владыко, раба Твоего...", держа на руках Богомладенца Христа... Т.е. творческое прикосновение к Священному тесту, сопряженное с верностью Богу, являлось средством врачевания, спасения как самого переводчика, так и для его читателей.


Кроме того, небезынтересно было бы познакомиться с текстологией Септуагинты и Славянского перевода, имеющих большое количество редакций и разночтений. Даже у нас в храме на престолах лежат богослужебные Евангелия Синодальной эпохи и более поздние, которые немного разнятся между собой. Полная статичность славянского текста Священного Писания - иллюзия. Текст живет, претерпевает правку, потому что он существует не сам по себе, а во времени. Что же в этом непростом процессе вдруг выходит за пределы чистоты веры - уходит в небытие...